КУЛЬТУРА И ИСКУССТВО 

Капитан Африка

Среди участников II Международного фестиваля «Восток&Запад. Классика и авангард», который проходил недавно в Оренбурге, было немало звезд. И среди них – Сергей Бугаев – тот самый знаменитый Африка, сыгравший роль мальчика Банана в культовом фильме Сергея Соловьева. Сегодня Африка – актер, музыкант, художник, писатель, телерадиоведущий. Однако сам он называет себя «общественным деятелем, использующим для своего творчества и языки современной культуры». В Оренбурге Африка представил зрителям новый фильм Сергея Соловьева «Асса-2», познакомился с оренбургскими художниками, которым собирается помочь создать музей современного искусства, съездил в Бузулук на празднование 50-летия краеведческого музея, посетил межвузовскую библиотеку Оренбургского университета. Кумир девушек эпохи перестройки в перерывах между всеми этими делами охотно согласился на интервью с корреспондентом «ОН».

- Говорят, что Африкой вас назвал Борис Гребенщиков. За ваш неуемный темперамент. Это правда?

- И Гребенщиков – правда. И темперамент – правда. Но не вся. Был такой момент, когда все любили музыку черных под названием рэгги. В этой среде каким-то образом стало известно, что музыка рэгги является отражением идеологии растаффари, которая, в свою очередь, является одной из ветвей православия. Через такую фигуру как Хайли Салахи – всемирного пророка эфиопов. Как вы знаете, Пушкин имел эфиопские корни. Когда я узнал от одного очень крупного лингвиста, близкого друга БГ, о том, что Пушкин совершил то, что практически никто в мире не совершал - повлиял на такую неподвижную, массивную сложную структуру как язык, а это не может произойти без участия каких-то высших сил, в моем молодом 15-летнем сознании произошел взрыв. И я начал высказывать мнение, которое многие считали бредом, что русская культура отчасти является африканской. Отсюда и Африка. А что? Проблема на самом деле очень серьезная. До Пушкина русский язык был одним, после него стал другим. Великий русский писатель Достоевский, например,  не смог повлиять, внедрил всего одно слово – очень хорошее, но редко употребляемое – стушевался. Так вот, мой крестный отец Борис Борисыч Гребенщиков и дал мне это имя. Поскольку я занялся творчеством, что предполагает расщепление внутреннего я, псевдоним мне очень пригодился.

- Вы начинали свои университеты в кулинарном техникуме. Кулинарные навыки, остались?

- Конечно, я ведь проучился там два года. А потом стал заниматься музыкой.

- А как это произошло?

- Все началось с джазового клуба «Квадрат». На выступлении Чекасина я познакомился с Курехиным. Отыграв, Чекасин заявил, что любой находящийся в зале может выйти на сцену и выбрать себе инструмент. Я выскочил, уселся за барабаны и начал что-то выстукивать. А потом возник Курехин и сказал, что хотел бы пригласить меня в свой оркестр.

- Фильм «Асса» сильно повлиял на вашу жизнь?

- Повлиял. Должен сказать, что я с удовольствием меняюсь. Я очень податливый, как пластилин. Из меня можно лепить маленьких гномиков.

- Вам не сорвало крышу от известности, которую принес фильм Соловьева?

- Нисколько. Я уже до этого выступал с группой «Кино» и мне было понятно, что такое энергия и откуда она струится. В рок-среде происходили очень мощные энергетические процессы, имеющие отношение к пассионарности, харизматичности. Поэтому крышу у меня не сорвало. Я сожалею, что у нас нет серьезного фундаментального исследования рок-культуры. Никто не осмыслил, например, тот факт, что философия Виктора Цоя, не побоюсь этого слова, трансформировалась не только в народную любовь, а в обретение новых смыслов. Так получилось, что самые главные песни поколения написал кореец. Поэтому Цой - это в своем роде Пушкин.

- Как вас вынесло на изобразительное искусство?

- Музыка и живопись – это сфера единая. Если есть интерес, открытая душа, стремление к поиску, то, начав в одном огороде, вовсе не сложно оказаться в другом. Вот я начал в «Ассе», перешел в «Кино», играл в «Звуках Му». И всюду встречался с исключительными представителями российской творческой элиты - Сергей Соловьев, Виктор Цой, Борис Гребенщиков, Тимур Новиков, Сергей Курехин.

- Кто из этих неординарных людей более всего повлиял на вас?

- Это был цельный организм-механизм. У всех были свои приоритетные отрасли знаний. Все люди очень существенные. И сказать, кто больше, трудно. Я могу сказать, что больше всех повлиял Курехин. И на меня, и на БГ, и на Тимура Новикова, и на Цоя. И в то же самое время могу сказать, на всех этих людей очень сильно повлиял БГ. А как повлиял на всех этих уже сложившихся людей внезапно появившийся кореец Цой! 

Какое хорошее слово «существенный».

Да, это я вспомнил Гребенщикова. У него была такая система типа клуба капитанов. Там был Цой, просто капитан, был Гребенщиков, который назывался капитан Существенный, был Курехин, который назывался капитан Непорочный, и был капитан Африка. 

- Вам сейчас какая музыка нравится?

- Диапазон очень широкий! Я этим дышу и меня интересует всякая музыка - от народной до экспериментальной. В меньшей степени - музыка популярная, которая зомбирует слушателя. И то в определенном аспекте она меня все же интересует. Я состою в ассоциации психиатров и психотерапевтов. Дурацкие песенки, которые управляют большими массами людей, представляют для исследователя огромный интерес. Я их слушаю не как потребитель искусства, а как специалист, интересующийся, почему это оказывает такое огромное воздействие на людей.

- Говорят, что рок-децибелы тоже оказывают разрушающее влияние на психику.

- Децибелов надо бояться в последнюю очередь. Потому что в природные основы нашего существования вписана память о сверхмощных децибелах типа землетрясения.

- Вашему сыну сейчас 15 лет. Вы практически в таком же возрасте оказались в опасной для нежного возраста среде. Вы бы хотели, чтобы ваш сын попал в такую же компанию?

- Я бы вообще не хотел планировать за него судьбу. Стараюсь просто полноценно общаться. А думать, куда его лучше затолкнуть – в банковскую систему или культурный слой, дело - бесперспективное. Не все зависит от нас. Будем надеяться, что наши дети во всем разберутся сами. Наша задача – вселить в них такую степень надежды, свободы и уверенности в своих силах, чтобы у них все получилось.        

- Вы были помощником депутата Госдумы, известного журналиста Юрия Щекочихина. Что это было за сотрудничество?

- Момент, когда мы с ним познакомились, это был момент моего глубокого уныния по отношению к политике. Это было время правления Ельцина, когда в стране происходили подвижки, во многом несоизмеримые с существованием человека. И поэтому мне было  противно смотреть в сторону политики. Но в какой-то момент мы подружились с Юрием Петровичем. Меня интересовала в первую очередь его творческая личность. Он был поэтом в политике. А не наоборот – поэтом, ставшим политиком. Его невозможно было подкупить. Он не интересовался деньгами. Это был тотальный альтруист, живший скромной бессребренической жизнью. Мое присутствие в Госдуме, конечно, носило чисто символический характер. Но, тем не менее, письмами, связанными с культурой, приходившими на его имя, занимался я. Были у нас с ним и совместные творческие проекты. Во многих вопросах он был моим наставником.

- Для вас, человека южного, Питер стал родным городом?

- Стал. Мои дети там родились.

- А к питерской погоде привыкли?

- Очень вредный для здоровья климат. Но город, тем не менее, прекрасный. Я в него вписался.

- Фильм «Асса» заканчивается песней Цоя «Перемен!». Перемены свершились. Вы довольны?

- Я мог бы сказать словами Арсения Тарковского:

Все, что сбыться могло,

Словно лист пятипалый

Прямо в руки легло.

Только этого мало.

 

Кстати

Сергей Африка:

В нашей культуре очень развита функция анестезии. Большая часть людей, орудующих в культурном пространстве, занята тем, чтобы сделать инъекцию страдающему от проблем населению. А с развивающей функцией у нас сложнее.

 

 

Кстати

Кинорежиссер Сергей Соловьев:

«Первый, кто появился на этой картине, был Африка. Он, как писал Булгаков, соткался из воздуха. Это было в гостинице в Ленинграде. Он пришел ко мне в номер. И с этого момента началась картина «Асса». Кстати, и название это придумал Африка. Фильм-то должен был называться «Здравствуй, мальчик Бананан». Африка это Африка. То, что он сделал для «Ассы» - бесценно. Начать с того, что он меня познакомил со всеми этими людьми - Витей Цоем, Борей Гребенщиковым. Я впервые попал на концерт группы «Кино» благодаря Африке».

***

Сергей Бугаев (Африка). Родился 28 марта 1966 года в Новороссийске.
В 1980 году приехал в Ленинград.
В 1981 году, после знакомства с Сергеем Курехиным, стал членом его первого оркестра «Крези мюзик оркестра» - впоследствии «POP-Механика». Заведовал индустриальной и биологической секциями POP-Механики.
Одновременно принимал участие в группах «Кино», «Аквариум» и «Звуки Му».
В 1981 году вместе с Тимуром Новиковым создали группу «Новые художники», которая впоследствии переросла в «Клуб Друзей Маяковского», занимавшийся соединением раннего авангарда и современности. За последние пять лет Бугаев провел выставки в крупнейших музеях планеты и галерейных пространствах. Выпустил ряд книг, главные из которых – «Крымания» (вышла на 3-х языках). Является соредактором изданий «Кабинет» и «Таврический журнал психиатрии».
В 1988 году был приглашен на роль мальчика Бананана в культовом фильме Сергея Соловьева «Асса».
Позже в его жизни имел место еще один киноопыт - в фантасмагоричной картине Дебижева «Два капитана-2».

ВЕРКАШАНЦЕВА Наталья