ГОРОД И ГОРОЖАНЕ 

ТЕМА НОМЕРА: Какие таблетки глотает чиновник?

 

Аптек станет меньше, но работать они будут лучше. В это хочет верить директор одной из оренбургских аптечных сетей Василий Рак. По нашей просьбе он прокомментировал ситуацию, связанную с регулированием в России с 1 апреля цен на жизненно необходимые и важнейшие лекарственные средства.

- Решение, принятое Правительством России, а также правительством области, наведет определенный порядок в ценообразовании – это точно. Есть много плюсов. Но есть и минусы.

Для начала скажу, что для многих, в том числе и для меня, человека, более десятка лет работающего на фармацевтическом рынке, стало откровением: оказывается, хамили с ценами отнюдь не аптечные сети и даже не дистрибьюторы, на которых все грешили, а сами производители, даже иностранные. Подтверждение тому – уровень зарегистрированных ими цен с 1 апреля. На некоторые препараты они упали в разы! Например, ранее препарат от гриппа отпускался с завода на рынок по 800 рублей, а сейчас – по 200. Ощутите разницу! Например, препарат от гриппа, который мы закупали напрямую у производителя и продавали по 1600 рублей, сейчас стоит 1200. Теперь мы терпим убытки, поскольку вынуждены переоценивать товар.

В некоторых случаях, как в приведенном выше, мы ведем переговоры с производителем о совместной переоценке товара, а в случае отказа – о возвращении его на завод.

Но все-таки в большинстве своем – процентах в 90 – цены от производителя существенно не изменятся, а тот уровень разрешенных аптечным сетям надбавок потребует очень жесткой экономии на всем и вся. Выживание зависит только от того, сумеем или нет снизить собственные затраты. Мы, например, переходим на режим жесткой экономии тепловой и электрической энергии – все расчеты по приборам учета, до минимума сокращаем затраты на телефонную связь и Интернет, заключая договора с наиболее выгодными с точки зрения экономики компаниями. Не гнушаемся экономить на бумаге и других мелочах, на том, на что еще вчера не обращали серьезного внимания.

Цены у всех дистрибьюторов (а их, вне сомнения, станет меньше: из сотен выживут десятки – и это плюс) сейчас будут примерно одинаковыми. Преференции в таком случае получают крупные сети, имеющие сотни аптек. Нас, хотя и работаем по области, к таковым отнести можно с большой натяжкой. Тем не менее, и мы, имея оптовое звено, воспользовавшись 100-м постановлением правительства области, стали выходить напрямую на заводы. Это тоже основание для сдержанного оптимизма.

Теперь минусы. Первый: не факт, что те препараты, которые сейчас зарегистрированы производителями по максимально низким ценам (кто-то неправильно рассчитал, на кого-то надавили), будут в аптеках. Уже звучат заявления, в том числе от отечественного производителя, типа: да, мы зарегистрировали необдуманно низкую цену, теперь посчитали, что это нам невыгодно, и мы этот препарат делать не будем, во всяком случае, до осени. А раз так, то вместо лекарства на рынке останется только его фиксированная цена. Я даже знаю ряд таких препаратов, но называть, по понятным причинам, не буду. Это проблема не оренбургская, а общероссийская. 

Минус второй. Непонятно, почему те препараты, которые были закуплены законным образом до 1 апреля, а затем производители не зарегистрировали их в списке жизненно необходимых и важнейших, не имеют права быть на рынке? Получается непонятная ситуация: 31 марта это лекарство продавать было можно, а с 1 апреля уже нельзя, его нужно перемещать в карантинную зону. Странно. Препарат законно растаможили, дитрибьюторы мне его продали, я за него с ними расплатился, заплатил налоги, и что случилось за одну ночь?

Мое твердое убеждение: если препарат был законно закуплен до «дня Икс», а его зарубежный производитель почему-то не зарегистрировался, то должен быть запрещен ввоз лекарства в страну после 1 апреля (для российского – его производство), но не продажа имеющихся остатков. В противном случае это неправильно ни по отношению к бизнесу, ни к людям, которые этим препаратом лечатся. Кстати, в соответствии с законом о лекарствах, который не утратил свою силу с выходом постановления Правительства России. В соответствии с этим законом, на территории Российской Федерации разрешено обращение препаратов, которые зарегистрированы, имеют сертификат качества и другие необходимые документы. Всеми этими регалиями данные препараты и обладают.

Минус третий, касающийся замены импортных препаратов российскими, более дешевыми. В результате часть препаратов, замечу хороших, просто исчезнет из оборота. Почему нельзя, чтобы в аптеке был и более дешевый отечественный препарат и более дорогой импортный? Каждый бы купил то, что ему по карману.

И это касается не только безобидных капель, но и куда более серьезных препаратов. Например, инсулина. Говорят, что российский ничуть не хуже заграничного, и что надо поддержать отечественного производителя. Но нас, тогда еще будущих медиков, в институте учили, что переход с одного инсулина на другой должен осуществляться в условиях стационара под надзором врача… Никто этот порядок, насколько мне известно, не отменял, слишком серьезными могут быть последствия. А у нас один инсулин другим заменяют на основе торгов (кто дешевле, тот и выиграл). Правильно ли это? Думаю, что не совсем. Больше надо прислушиваться к мнению врачей, а не к желаниям чиновников из Минэкономразвития.

Бьют тревогу гематологи, заявляя, что не будут лечить отечественными препаратами детей с заболеванием крови. Маленькие пациенты очень тяжело их переносят. Мне кажется, что в этих вещах мнение медицинских специалистов должно быть более ощутимым.

Есть и еще один нюанс. Если человек доверяет определенным лекарствам, ощущает, что они ему помогают, то переход на другую группу препаратов очень часто вызывает болезненную реакцию, которая может приводить к тяжелым последствиям.

Нас пытаются уверить в том, что рынок отечественных лекарств укрепляется, и что стоит только отодвинуть иностранцев, как он прольется золотым дождем всевозможных таблеток. Заблуждение! В реальности число чисто российских препаратов не более 7 – 10 процента. Наши фармпредприятия, в лучшем случае, получают субстанцию для будущего препарата, а в худшем – готовые таблетки, которые только и нужно что расфасовать. Назвать это независимостью от импорта у меня язык не поворачивается. Исключение, пожалуй, составляет только вирусология и иммунология. Осталась школа, остались ученые. Есть прекрасные вакцины, сыворотки, их даже можно экспортировать.

Что же касается проектов создания собственных лекарственных препаратов, которые сейчас быстренько придумываются и запускаются, то с ними надо бы поосторожнее. Хотя, несомненно, вопросами фармпроизводства необходимо заниматься, ведь речь идет о лекарственной безопасности страны. Процесс - от научной лаборатории до готовой продукции - очень сложный, затратный и длительный, занимающий иногда многие годы.

 

ЮЛАЕВА Татьяна