ЗАКОН И ПРАВОПОРЯДОК 

ТЕМА НОМЕРА: Прикосновенность личности гарантируется

 

Федор Карягин: «Для себя я понял одно: гражданин России бесправен на 150 процентов»

В минувшую пятницу стало известно, что заместитель директора ООО «УК «СТЕП» Федор КАРЯГИН отпущен из самарского следственного изолятора под подписку о невыезде – он не должен покидать пределы Оренбургской области. 

В понедельник я встретилась с Федором Анатольевичем и попросила его рассказать, как все было, и изложить свою версию событий. Должна сказать, что мы с Карягиным знакомы уже год. В прошлом августе я рассказывала о нем читателям «ОН», как о человеке успешном во всех отношениях: работа, семья, пятеро детей, свой дом. Типичный, как мне казалось, представитель зарождающегося в России среднего класса. Не нуворишей, а тех, кто делал свою жизнь с чистого листа сам, без лохматой лапы и получения в «наследство» кусочка или куска народной собственности. Работал как папа Карло, и вот она – дверка в жизнь с более-менее приличным достатком и соответствующими статусу возможностями. Но нет. Сработал другой российский принцип: от сумы и от тюрьмы не зарекайся.

- Как это было, Федор Анатольевич? 

- Почти как в «Бриллиантовой руке»: шел, поскользнулся, упал, очнулся, гипс. Приехал на работу, вышел из машины. Подошли четверо мужчин, махнули перед носом корочками МВД (прочитать написанное в них не было никакой возможности), сказали: «Вам нужно проехать с нами» и для пущей убедительности провели руками по поясам своих рубашек, как бы ненароком продемонстрировав наличие там оружия. Я не стал сопротивляться, поскольку понимал, что в этом смысла нет. В серьезности их намерений я не сомневался.

- Говорят, что внешне ты был абсолютно спокоен?

- Да и внутренне тоже. Я за собой никаких грехов, которые могли бы заинтересовать органы правопорядка, не чувствовал и не знал.

- Но на всякий случай, прежде чем сесть в незнакомый автомобиль, все же попросили встретившегося на пути сотрудника «УК «СТЕП» позвонить в милицию… Почему?

- Трудно было не догадаться, что сценарий развития событий может оказаться самым непредсказуемым, поскольку угрозы в адрес руководства нашей компании были. Собственникам торгового комплекса, кстати, я не вхожу в их число, являясь наемным работником, в открытую предлагали «в добровольном порядке», не «затягивая» дела в арбитражных судах, отдать торговый комплекс кредиторам. Мы слышали, что у рейдерской команды есть целый набор способов «повлиять» на непокорных, вплоть до фабрикации уголовных дел. Но даже в голову не приходило, что на нас попытаются повесить некое покушение на жизнь Николая Тарана.

- Тебе сразу объяснили, за что задержали и куда везут?

- Нет, хотя когда мы ехали в машине, я об этом спрашивал. Мне отвечали односложно: «Вы сами знаете». Версию причины задержания – организация покушения на Николая Тарана – я услышал, лишь когда машину, а она неслась по дороге со скоростью 140-150 километров в час, остановили бузулукские сотрудники ГИБДД. Сопровождавшие меня лица предъявили им свои удостоверения и объяснили, что осуществляют мой привод к следователю самарского следственного комитета. Никаких документов на сей счет у них не было, и им пришлось поехать в Бузулукское отделение милиции, сотрудники которого предоставили мне возможность позвонить своему адвокату, а также сообщить о месте моего нахождения.

Я пытался объяснить, что меня очень трудно будет привязать к покушению на жизнь Николая Тарана, поскольку я его за всю свою жизнь видел пару раз, один – на стройке и второй – на совещании по урегулировании вопросов, связанных с выплатой кредита. Все. У меня никогда с ним не было никаких личных дел и счетов, никаких неприязненных отношений. На что мне отвечали, что их задача – отвезти меня к следователю.

Через пару часов появились новые самарские «товарищи», которые привезли документы о моем приводе к следователю. Мы подождали моего адвоката, которого потом, как выяснилось, тоже привлекли по этому делу, и пришлось искать другого адвоката. Время шло. На часах было 21.45 по самарскому времени. Следственные действия после 22 часов проводиться не могут, а потому мне было объявлено, что я задерживаюсь на сутки, причем их исчисление начинается именно с этого часа, мол, в противном случае придется оформлять задержание через суд. Я с этим не согласился и написал в протоколе, что был задержан в городе Оренбурге 11 августа в 9 часов утра по местному времени (7 часов самарского). Меня отправили в изолятор временного содержания, а оттуда утром 12 августа увезли в суд. Там я дожидался принятия решения до 16 часов. Все это время, то есть с утра 11-го до вечера 12-го, меня не кормили, давали только воду.

Попытки объяснить судье всю абсурдность моего задержания, как мои, так и моего адвоката, не были приняты во внимание. Постановление суда: два месяца задержания в следственном изоляторе. Меня туда и доставили.

- Расскажите об условиях содержания.

- Камера на двоих. Нары, матрас, простыня, подушка. Туалет и раковина. Дневного света нет. Еда: утром – каша, в обед – суп, каша, на ужин – каша и чай.

- А что – чай только вечером?

- Да, в остальное время – вода из крана. Правда, после того как я побывал по моей просьбе у врача, мне стали давать не только необходимые лекарства, но и кипяченую воду. Успел даже в баню сходить, она раз в неделю, но простыни и наволочки не меняются, поскольку сидеть тебе в ИВС всего десять дней.

- И что вы там делали?

- Лежал. Только через день, в четверг вечером, приехали оперативники, задали мне несколько вопросов, в том числе – где находится директор ООО «УК «СТЕП» Игорь Куликов. На что я ответил, что этого знать не могу, поскольку вторые сутки нахожусь в ИВС. Поинтересовались: «Вы что, не хотите отдавать банку кредит? Намерены обанкротиться, чтобы не возвращать деньги?» Меня это очень удивило, и я пояснил, что торговый комплекс находится в залоге у банка. Даже если «УК «СТЕП» попадет под банкротство, заложенным имуществом будет владеть банк – его оценочная стоимость 822 миллиона рублей, сумма кредита и проценты по нему составляют чуть более 500 миллионов. Интересовались моим знакомством с оренбургскими «авторитетами», членами ОПГ. Честно признался, что этих людей я не знаю и никогда с ними никаких дел не имел. Потом вспомнили Демьяненко, того самого исполнителя покушения на Николая Тарана, заказанного якобы неким Федором Анатольевичем (то бишь, по версии следователя, мной – видимо, я единственный носитель такого «редкого» имени-отчества). К тому времени мой адвокат уже ознакомился с показаниями этого самого Демьяненко, ранее судимого. По ним выходило, что Федор Анатольевич после 9 мая (точная дата не указана, а следователем не уточнена, поэтому непонятно, как быть с алиби), встретил людей, которые играли в карты, он проиграл им 100 тысяч. За него поручился друг, фамилию которого он следствию называть не хочет (следователь, как ни странно, и не настаивал!). Через четыре дня (какого числа – непонятно) к нему подошел какой-то человек, назвавшийся Федором Анатольевичем. Он сказал, что заплатил его карточный долг и даст еще 300 тысяч, если тот убьет Тарана. Дал ему инструкцию, фотографию жертвы, на обратной стороне которой написал адрес Тарана и свой номер телефона для связи. О том, где эта фотография, ничего не известно (следователю эта улика почему-то совсем не интересна). Телефон, после того как исполнитель повесил на двери жертвы гранату и позвонил заказчику о «выполнении» поручения, Демьяненко разбил, а симку уничтожил. Приехал в Оренбург. А после того, как этот Федор Анатольевич узнал, что граната не взорвалась, он его, Демьяненко, поймал возле кинотеатра «Космос» и начал душить… В общем, там такая чушь, что даже рассказывать дальше нет смысла…

- А вот следователь, видимо, так не считал...

- Ну да, если потом по этим показаниям два месяца с лишним искал некоего Федора Анатольевича и в итоге вышел на меня на том основании, что у нас с «Автовазбанком» существует спор, причем спор хозяйствующих субъектов, который является прерогативой арбитражного, но никак не уголовного разбирательства. Убийство Николая Тарана, какой бы он важной фигурой в этом споре ни был, никак существующие проблемы не разрешает, не дает ни одной из сторон никаких преимуществ. Если даже предположить, что покушение на Тарана было, то мы-то к этому какое имеем отношение?

И сама по себе организация покушения довольно нелепа. Некий тип спокойно входит в охраняемый подъезд элитного многоэтажного дома (у него никто не спрашивает, куда и зачем он идет, не требует предъявить документы), вешает на дверь квартиры Тарана гранату (как выяснилось, учебную), наливает в бутылки обычную воду (а не зажигательную смесь – зачем она к учебной-то гранате?), выходит оттуда и исчезает в неизвестном направлении. А потом, спустя время, сам приходит в милицию и пишет заявление. И самарскую милицию в ее расследовании совершенно не интересует ни то, где, у кого исполнитель купил эту гранату, ни еще много чего. Более того, они его спокойно отпускают на свободу и ищут некоего кретина Федора Анатольевича, заказчика, который представился исполнителю своим именем и даже дал свой номер телефона… Я на него похож?

- Было бы смешно, если бы не было так грустно. Вы его видели, этого Демьяненко?

- Нет. Никаких очных ставок. Никаких опознаний меня, как того самого заказчика, и прочих следственных действий не проводилось. Десять дней я просто пролежал. Это, на мой взгляд, было запугивание. Какие силы повлияли на то, что меня отпустили, сказать трудно: либо добрая воля следователя, либо то, что факт задержания стал достоянием гласности, за что всем, кто в этом принимал участие, огромное спасибо. Еще накануне, то есть в четверг, следователь сказал адвокату, что готовит документы на мое помещение в следственный изолятор. Но в пятницу в 11 часов он вызвал меня в свой кабинет и объявил об изменении меры пресечения на подписку о невыезде за пределы Оренбургской области. Без объяснения причин и без предъявления мне обвинения. Вывел на улицу с вещами и сказал, чтобы я здесь ждал приезда адвоката из Оренбурга. Он будет в 14 часов. Сел в машину и уехал. Вот пока и все. Что будет дальше, пока сказать трудно. Но сам факт, что я на свободе, не может не радовать ни меня, ни мою семью. Дети, особенно двойняшки Степа и Лиза, от меня просто не отходят. 

- Что ты из всего этого вынес?

- Для себя я понял одно: гражданин России бесправен на 150 процентов. У него есть обязанности, в том числе по уплате налогов, он обязан содержать государство, которое должно стоять на защите его прав. Вот только оно далеко не всегда это делает. Мне, например, совершенно непонятно: почему меня нельзя было вызвать к тому же следователю повесткой? Я что – скрывался? Не являлся? Когда я эти вопросы задал, то мне сказали, что не знали моего адреса. Смешно! Возле моего дома несколько дней дежурила машина, к моей жене приходил так называемый «участковый» из числа тех, кто меня задерживал в Оренбурге… В правоохранительных органах говорят: если вы еще не сидите, то это не ваша заслуга, это наша недоработка. Цинично, но, судя по всему, реально отражает действительность. Был бы человек, а статья найдется.

Но все равно хочется остаться оптимистом. Иначе трудно жить дальше. 

 

 

ЮЛАЕВА Татьяна